— Альянс опять говорит за все человечество? — осведомился Шаллон. — А человечество согласно, чтобы Альянс за него говорил?

— Официальные власти независимых систем здесь не представлены, — сказал Клеймор. Правильно, они не настолько богаты, чтобы содержать дармоедов там, где они особенно не нужны, и у них нет амбиций, чтобы наводнить своими представителями все мыслимые уголки свободного пространства. — Поэтому я отвечаю на ваш вопрос — да. Да, в данном случае Альянс говорит за всех.

— Смелое заявление, но вы создаете проблему там, где ее нет, — сказал Шаллон. — Чего вы боитесь? Если бы нам была нужна эта станция, а такую ситуацию мне довольно сложно представить, мы нашли бы способы ее захватить, не прибегая к столь изощренным уловкам.

— Мне неизвестны ваши намерения, — сказал Клеймор. — Может быть, лобовому штурму вы предпочли бы захват изнутри.

— Штурму? — удивился Шаллон. — А что тут штурмовать, да еще и в лоб? Кого тут подавлять огнем? Две установки противометеоритной обороны? Стоило бы одному боевому кораблю вывеситься на расстоянии удара, как станция с радостью и облегчением сдалась бы на милость победителя и согласилась на все наши условия. А штурм обычно предполагает наличие хоть какого-то сопротивления.

— Значит, этого вы и хотите? — Я уже заметил, что Клеймор, как обычно, слышит только то, что хочет слышать, а факты, не подтверждающие его теорию, откидывает как несущественные. — Подойти на расстояние удара?

— Зачем для этого придумывать такие сложности? — спросил Шаллон. — Если бы мы хотели «этого», то корабль вывалился бы из гипера спустя несколько секунд после того, как ваши приборы уловили бы колебания поля. И вся боевая мощь Альянса, довольно неповоротливая кстати, ничего не смогла бы нам противопоставить. А сейчас я прошу всего лишь о разрешении на ремонт. Персонал станции, как я понимаю, не возражает, представитель Гегемонии тоже. Все упирается в вас, консул.

Консул наконец-то задумался.

Отношения между Альянсом и Империей были довольно натянутые, и соглашение, в результате которого имперский боевой флот обрушился на клан Прадеша, ничего к лучшему не изменило. Сейчас консул обдумывал, какой шаг будет наиболее безопасен с точки зрения долговременной стратегии.

Для меня ответ был очевидным.

Допуск нуждающегося в ремонте военного корабля в нейтральную зону — это уступка со стороны Альянса, и ее можно будет использовать в качестве козыря на следующих переговорах. Дескать, а помните «Гамму-74-К»? Тогда мы пошли вам навстречу…

С другой стороны, отказ в допуске ничего хорошего в будущем не сулит. Сразу кленнонцы реагировать не будут, но обиду все равно затаят.

Это если все пройдет гладко и если рассматривать только дипломатическую сторону вопроса.

Как обитателя ремонтной станции, о которой идет речь, меня не слишком вдохновляла идея о том, что поблизости будут разгуливать кленнонские военные, только что вернувшиеся из длительного автономного патрулирования. В таком состоянии любые военные — не самые приятные и предсказуемые люди во Вселенной.

А если учесть, что они еще и не люди…

Но на месте Клеймора я бы долго не сомневался и разрешил ремонт. В конце концов, связанная с этим решением головная боль обрушится отнюдь не на его голову, а у дипмиссии есть свой собственный корабль для эвакуации персонала консульства в том случае, если события выйдут из-под контроля и начнут угрожать человеческим жизням.

И тут Клеймор продемонстрировал свой талант в полной мере. Он умудрился найти решение, которое превратило просто неприятную ситуацию в ситуацию почти катастрофическую, причем я не вполне уверен, нужно ли здесь использовать слово «почти».

— Сколько солдат на корабле? — спросил он.

— Экипаж и две роты десанта, — сказал Шаллон. — В сумме двести пятьдесят человек.

— Две роты? И что они патрулировали в таком количестве?

— Мне кажется, это мы уже обсуждали. А численность рядового состава на боевом корабле определяю не я.

— Хорошо, — сказал Клеймор. — Я не буду возражать против ремонта, но только при соблюдении одного условия.

— Могу я его услышать? — поинтересовался Шаллон. Клеймор, взявший было театральную паузу, посмотрел в потолок и изрек:

— Все то время, которое потребуется вам для ремонта, в локальном пространстве станции будет находиться боевой корабль Альянса, сходный по классу с вашим поврежденным судном и имеющий на борту аналогичное количество десантников.

— Справедливо, — согласился Шаллон, и все посмотрели на скаари.

— У Гегемонии нет возражений.

— Отлично, — сказал Шаллон. — Итак, решение принято, и я отправляюсь в консульство, чтобы известить о нем тех, кого оно непосредственным образом касается.

— Я тоже пойду, — заявил Клеймор.

Консул скаари не стал задерживаться и покинул совещание сразу вслед за ними. Каша была заварена, и те, кому предстояло ее расхлебывать, остались наедине друг с другом.

— И вот эти люди занимаются политикой, — сказал Джерри. — Как тут не сомневаться, что войны не избежать?

— Не может быть, чтобы все они были такими, — сказал я.

— Да, — согласился Джерри. — Я подозреваю, что остальные еще хуже. Клеймор дурак, но не злонамеренный. Виктор, в каком ремонтном отсеке мы можем разместить целый крейсер?

— Как раз сейчас я об этом думаю.

— У тебя есть два часа, — сказал Джерри. — По истечении срока сообщи мне о принятом решении, и я начну думать, как этот отсек обезопасить.

— Думаешь, кто-то захочет ворваться в отсек и попытается сделать кленнонцам больно?

Меня бы больше беспокоили не те, кто могут ворваться в отсек, а те, кто могут оттуда вырваться. Но похоже, что единственным знакомым кленнонцем Земцова был консул Шаллон, и он понятия не имел, на что способны имперские штурмовики.

— Два часа, — повторил Джерри.

— Без толку, шеф, — сказал я, когда входная дверь закрылась за спиной главного инженера. — Даже если мы вооружим весь техперсонал и наберем добровольцев из числа шатающихся здесь штатских, у нас не хватит сил для того, чтобы сдержать две роты имперского десанта.

— Поэтому Клеймор и организовал нам «подмогу», да?

— Если Альянс сойдется с Империей в бою, станции конец, кто бы там в итоге ни победил, — сказал я.

— У тебя действительно есть наличие реального боевого опыта?

— Да, — сказал я.

Сейчас вранье уже не имело смысла — со всеми свалившимися на него проблемами Джерри придется отложить свое частное расследование хотя бы на пару дней. А потом, скорее всего, все это уже станет неважным.

— С кем ты воевал? С кленнонцами?

— Со скаари.

— Где?

— Не на космических станциях, — сказал я. — Опыта боя в замкнутом пространстве у меня нет, если тебя именно это интересует.

Реального боя. Тренировочные бои не в счет, «Черных драконов» учат драться где угодно, даже в верхних слоях газообразных гигантов типа Юпитера. Но мне еще не доводилось проверить, насколько хорошо меня научили.

— Меня удивило, что скаари не начал брыкаться, — сказал Джерри. — Учитывая, как вели себя остальные двое…

— Скаари все равно, — сказал я. — Если люди сцепятся здесь с кленнонцами, Гегемония от этого только выиграет. Это же очевидно.

— Очевидно… Я знал, что задумал Клеймор. Мы с ним разговаривали сразу же после того, как кленнонцы запросили о помощи, а случилось это часа три назад, — сказал Джерри. — Честно говоря, я до последнего момента надеялся, что ты все-таки резидент СБА с полномочиями, которые перекроют полномочия консула, и сможешь отменить это идиотское решение. Свести пятьсот солдат враждебных армий на небольшом клочке пространства посреди космоса — это идиотское решение. Пожалуй, самое идиотское, которое я когда-либо видел.

— На судах есть офицеры, которые должны понимать, чем это чревато, — сказал я. — Они постараются не выпускать десантников с кораблей.

— Знаешь, сколько времени занимает ремонт скачкового двигателя? — поинтересовался Джерри. — Месяцы. Кто знает, что может произойти за такой срок?